Чуть больше двадцати лет назад граждане сегодняшней России жили в самой идеологизированной стране мира — и смотрели при этом самые аполитичные мультфильмы на свете. Удивительно, но советская анимация прославилась не мультфильмами о Ленине, партии и подвигах трудового народа — хотя были и такие, а историями о заблудившемся в тумане познания ежике, непонятном ушастом существе с говорящим крокодилом в друзьях и дауншифтерах из Простоквашино.
«Стрекоза и муравей», режиссер Владислав Старевич, 1913
Мультфильмы Владислава Старевича — родоначальника русской анимации — никак нельзя назвать советскими: не принявший революцию Старевич, эммигрировал в 1919 году. Самые знаменитые из его мультфильмов были сняты в России, с 1909 по 1918 год. «Они что, дрессированные?!» — восклицали изумленные зрители, глядя, как муравей грузит на тачку прутики, рубит топором ветку и колет дрова, а кузнечик выпивает с рогатыми жуками, устраивает танцы на столе и, еле стоя на длинных ногах, пытается глотнуть из скрипки, приняв ее спьяну за бутылку. (Кузнечик в этом маленьком шедевре — компромисс между стрекозой Крылова и цикадой из первоисточника, басни Лафонтена.) Творчество Владислава Старевича — это анимация в самом прямом смысле слова: он буквально оживлял насекомых, так что они выглядели не как настоящие, а просто настоящими. И только редкие искушенные знатоки знали — это «всего лишь» куклы, плод кропотливой работы страстного энтомолога-любителя. Старевич стал их делать лишь потому, что не смог, как ни пытался, снять в кино живых насекомых: те, увы, отказывались вести себя на съемочной площадке как в естественной среде обитания. Режиссером он был таким же дотошным: его работы сделаны в революционной и очень трудоемкой технике покадровой съемки.
«Снежная королева», режиссер Лев Атаманов, 1957
Самый известный в мире пример советского «большого стиля» и самый симметричный ответ «Союзмультфильма» Диснею: «Снежная королева» получила главные призы в Венеции и Каннах, по инициативе Михаила Барышникова переиздавалась в США, а во французской версии главную героиню озвучивала Катрин Денев. Персонажей рисовали способом live-action: сначала живых актеров снимали на пленку, а потом полученное изображение переводили в рисунки. Но никакого слепого копирования не было и в помине: пусть Снежная Королева говорит и двигается, как легендарная Мария Бабанова, ее облик, созданный художником Леонидом Шварцманом (это он через 12 лет нарисует Чебурашку), абсолютно футуристичен и вполне может показаться знакомым юным поклонникам аниме. И все же мы любим шедевр Льва Атаманова не за огромные красивые глаза Снежной королевы. Это история о всепобеждающей силе настоящей любви, которая доведет хоть до Лапландии, хоть до Северного полюса, если ты будешь бороться за свое счастье, даже когда очень страшно и очень холодно. «Что может быть сильнее преданного сердца?» — спрашивает северного оленя старая финка. Да ничего. Абсолютно ничего.
«Баранкин, будь человеком!», режиссер Александра Снежко-Блоцкая, 1963
«Не хочу учиться, а хочу быть птицей!» — под этим лозунгом Баранкина подписались бы все обаятельные оболтусы и двоечники от Буратино до Тома Сойера и Гекльберри Финна. Не желая исправлять двойки по математике и вкалывать на школьном субботнике, два закадычных друга-лентяя, Юра Баранкин и Костя Малинин, с помощью нехитрых заклинаний превращаются сначала в воробьев, потом в бабочек, а напоследок — в муравьев. Однако от субботника, натурально, не спрятаться, не скрыться: воробьев заставляют вить гнезда, бабочки собирают пыльцу по разнарядке, а про муравьев даже вспоминать не хочется: их жизнь — сплошные каторжные работы. Но прошедшие круг чудесных превращений (а главное — приключений!) герои выглядят просветленными, и назначенный подтягивать их по математике отличник Миша смотрится жалко: ведь это они спасли бабочку от стрижа, а своих собратьев муравьев — от страшных мирмиков. Чему он может их научить?
«Шайбу! Шайбу!», режиссер Борис Дежкин, 1964
Каток — главный советский миф 1960-х-70-х. Здесь фигуристы штамповали олимпийское золото, а хоккеисты бились за честь страны с «канадскими профессионалами». В перерывах этих матчей часто показывали мультфильм «Шайбу! Шайбу!» — наверное, поэтому тогда казалось, что зазнавшиеся звезды, носатые «Метеоры», которым противостоят простые ребята из соседнего двора, — это, конечно же, канадцы, и их обязательно надо побить! Так «Шайбу! Шайбу!» стал, наряду с «Неуловимыми», главным фильмом мальчишек 70-х, который они с упоением пересматривали снова и снова, отчаянно поддерживая своих. Впрочем, даже если спорт и болельщики-патриоты вызывают у вас изжогу, все равно этот мультфильм стоит посмотреть и показать детям. Ведь по сути своей, по ритму и пластике, это никакой не хоккей, а настоящий балет на льду — маленькие хоккеисты выделывают такие па, которые не снились ни Протопопову, ни Белоусовой. Если не верите, выключите звук и врубите им Чайковского — хотя бы из «Фантазии» Диснея: под тему феи Драже совершенство мультяшного танца с клюшкой и шайбой становится особенно очевидным.
«Каникулы Бонифация», режиссер Федор Хитрук, 1965
Лев, работающий в пражском цирке, получает за свою послушность право на каникулы и едет в родную Африку, где живет его бородатая и непрерывно вяжущая бабушка — в пересказе сюжет не слишком воодушевляет. Но уже после первого просмотра кажется, что этот мультик был всегда. Более того, что он появился сам собой, без знаменитого Федора Хитрука, художника-постановщика Сергея Алимова и других мультипликаторов (Юрий Норштейн, Леонид Носырев, Анатолий Петров, Эдуард Назаров — звездный состав!). Взрослые видят ироничную, с гэгами в духе Жака Тати, историю о том, что как ни продумывай свой отпуск, он вечно выходит совсем не тем, о котором мечтал, — и с ностальгией вспоминают незабвенную пастилу в шоколаде «Сластена» с Бонифацием на обертке. А дети приходят в восторг от чистых линий, ярких цветов — да и просто потому, что цирк всегда приводит детей в восторг. Тем более с таким великолепным циркачом — в одном лице и акробатом, и жонглером, и фокусником, и клоуном, и грозным хищником.
«Шпионские страсти», режиссер Ефим Гамбург, 1967
В этом культовом мультфильме 1970-х все было необычно — и тарабарский «заграничный» язык шпионов Штампфа, Штампса, Штампи и Штампке, и шифровки, выстукиваемые на вставной челюсти, и вражеская подводная лодка, всплывшая на Пионерских прудах. Смотрели «Шпионские страсти» на домашнем кинопроекторе, так как увидеть его по телевизору было практически нереально: официально мультфильм получил категорию «для взрослых». Произошло это потому, что заявленный жанр «пародия на некоторые детективные фильмы» превратился у режиссера Гамбурга и сценариста Лагина (автора «Хоттабыча») в откровенное издевательство над советским «политическим» детективом. Идеологические штампы доведены до абсурда: лейтенант Сидоркин фотографирует шпиона, спрятавшись в унитазе, капитан Сидорин на трехколесном велосипеде легко догоняет поезд, а полковник Сидоров дарит раскаявшемуся стиляге и тунеядцу Колычеву, чуть не продавшему родину за журнал «Стриптиз», картину Шишкина «Утро в сосновом лесу». В финале доблестные контрразведчики слушают концерт для балалайки с оркестром. Но подоспело новое дело: они на цыпочках покидают зал и уезжают в ночь. Впятером на одном мотоцикле.
«Варежка», режиссер Роман Качанов, 1967
Эту удивительно трогательную историю о девочке, мечтавшей иметь собаку и сделавшей ее из красной шерстяной варежки, ни в коем случае не стоит показывать детям, если вы категорически против животных в доме. Да что там детям, даже самим пересматривать не стоит: как только вы увидите блюдце с молоком, стоящее перед варежкой, вы, может быть, и не разреветесь, но точно броситесь, как мама героини, искать по соседям свободных щенков. Дело не столько в сюжете, сколько в том, как он рассказан: милые, красиво одетые куколки ходят и бегают по чистому зимнему миру, озвученному ласковой музыкой Вадима Гамалия и полному шестидесятнической гармонии. Единственное его несовершенство — гвоздик, за который цепляется своим шерстяным хвостиком придуманный щенок во время собачьих соревнований. Но даже и этот гвоздик не вызывает ничего кроме детской, быстро проходящей досады. Кстати, бульдог судьи тех самых соревнований срисован с режиссера фильма Романа Качанова.
«Маугли», режиссер Роман Давыдов, 1973
Полуторачасовой фильм — это смонтированные вместе пять частей сериала, снятые в 1967-1971 годах. В отличие от появившейся в те же годы диснеевской «Книги джунглей» — мультипликационного мюзикла с песнями и плясками диких зверей на фоне тщательно прорисованных джунглей, сериал Давыдова — это настоящий эпос, показывающий все этапы взросления «маленького лягушонка», попавшего в волчью стаю. Визуальный ряд эпическому размаху полностью соответствует: стаи обезьян скачут по лианам, мудрый удав Каа ритуальным танцем гипнотизирует посеревших от страха бандерлогов, море диких рыжих собак вклинивается в волчью стаю, сверкают клыки, льется кровь и среди усеянных трупами джунглей умирает вожак стаи Акела. Его последняя песня — надрывное скрипичное соло без единого слова — доказывает, что эта высокая трагедия во многом рождается из духа музыки Софьи Губайдулиной. Впрочем, музыка эта слишком сложна, чтобы остаться в памяти — зато навсегда запоминаются яркие и острые, как нож Маугли, фразы: «Ступай прочь, паленая кошка!», «Позор джунглям!», «А еще они называли тебя земляным червяком!» и самое главное: «Мы с тобой одной крови! Ты — и я».
«Приключения Мюнхгаузена», режиссер Анатолий Солин и Натан Лернер, 1973-1974
С книжкой про Мюнхгаузена создатели этого мультсериала обошлись так же, как сам барон обходился с реальностью — много фантазии и вольная трактовка событий: вишневой косточкой здесь стреляют не в оленя, а в белого медведя, охота на уток переносится из России в Африку, а сюжет про джинна Рахата-ибн-Лукума выдуман сценаристом Романом Сефом от начала до конца. Но главное, конечно, это не следование букве Распэ, а верность духу «самого правдивого человека на свете»: Мюнхгаузен шагает по верхушкам пальм, бегает по воде и летает не только на ядре, но и просто пару раз хорошенько затянувшись кальяном. Это очень душевный, очень наш Мюнхгаузен, который, обнявшись с павлином, ласково просит: «Спой, птичка! Спой, рыбка!» — и в этот момент больше всего напоминает героев комедий Гайдая или Данелии. Разошедшаяся на цитаты серия про павлина — безусловно лучшая. А самая смешная сцена в ней — та, в которой обкурившийся барон, паря под потолком, в пятый, кажется, раз интересуется, «не будет ли любезен уважаемый джинн…» И пусть павлины не умеют петь, так что все подвиги оказываются напрасны, все равно «мы скажем раз, мы скажем два и снова-снова повторим: мы от души, Мюнхгаузен, тебя благодарим!»
«В порту», режиссер Инесса Ковалевская, 1975
Режиссер Инесса Ковалевская и человек-оркестр Олег Анофриев сделали вместе немало хитов — достаточно назвать всенародно любимых «Бременских музыкантов» и «Как львенок и черепаха пели песню». И все же «В порту» — их самый радикальный эксперимент в жанре мультипликационного мюзикла. Это не мюзикл даже, а скорее мультфильм-концерт: за 15 минут — 10 переходящих одна в другую песен, и ни одного диалога. Поют (а часто и танцуют) все — дети, грузчики, буксиры и животные. Капитан нефтеналивного танкера затягивает блюз, лесовоз ревет дурным голосом, а крановщики распевают куплеты про финики с острова Мартиники. Музыкальный, как сейчас бы сказали, инфотеймент про акваторию, причалы, маяки и сухогрузы сменяется поэтической фантазией: корабли превращаются в птиц, а дети — в капитанов, плывущих к таинственным островам. Но главное — это конечно музыка Марка Минкова и голоса Анофриева и Толкуновой: когда смотришь «В порту», усидеть на месте невозможно, ноги сами пускаются в пляс, а песни привязываются всерьез и надолго: «А дельфины скрооомные! А дельфины доообрые! Просят, чтобы им! Сказку рассказали!»
«Контакт», режиссер Владимир Тарасов, 1978
Притча Владимира Тарасова — один из лучших советских фантастических мультфильмов. Прогрессивный художник, гуляющий по лугам и полям, восторгается разноцветным миром, но его выбивает из привычной вдохновенной колеи встреча с инопланетянином. Это цветное переливающееся нечто принимает формы окружающих предметов, и человек до ужаса боится, что с ним поступят так же, как люди поступают со своими Другими: бабочек накалывают на булавки, а птиц сажают в клетки. Страшные видения сменяют одно другое, пока художник не понимает, что с ним пытаются наладить контакт. Смысл притчи прост: вокруг одни Другие, и даже сам человек Другой для всех, кроме самого себя, и надо не бояться непонятного, а искать общий язык. Им может стать музыка — например, мелодия Нино Роты из «Крестного отца» в аранжировке Поля Мориа. Кстати, на ее мотив безвестные авторы сочинили шуточную песню, вдохновленную не иначе как разноцветным инопланетянином: «Давай покрасим холодильник в желтый цвет, он красным был, зеленым был, а желтым нет».
«Халиф-аист», режиссер Валерий Угаров, 1981
Страшный мультфильм о том, как дорого приходится платить за мгновение истинного счастья. Грустная и местами по-настоящему пугающая картина с хорошим концом — экранизация сказки Гауфа. Но все самое страшное режиссер Валерий Угаров и сценарист Анатолий Петров добавили от себя: например, вечеринку в пещере Злого Колдуна, полной полулюдей-полуживотных, словно сошедших с картин Босха или Шемякина, танцующих под тревожный симфонический авангард композитора Вячеслава Артемова. Для тех, кто вырос в 1980-е, «Халиф» остается одним из самых страшных воспоминаний детства; рассказывают историю о девочке, которая даже написала у себя на ноге шариковой ручкой слово «мутабор», чтобы не забыть, как расколдоваться, если ее вдруг тоже превратят в аиста. Впрочем, столкновение со злом и борьба со страхом — необходимая часть взросления, так что показать «Халифа» детям стоит непременно, тем более что главный герой говорит голосом гениального Смоктуновского. И именно это превращает легкомысленного и изнеженного персонажа в фигуру загадочную и трагическую.
«Приключения Васи Куролесова», режиссер Владимир Попов, 1981
«Стой, курица! Стой, дешевая повидла!» — отчаянно вопит вор Батон вслед удирающему через окно рецидивисту Курочкину. Его отчаянье можно понять: банду преследует Вася Куролесов, еще недавно — деревенский простофиля, которому на рынке подсовывают собаку вместо поросенка, а к концу мультфильма, снятого по повести Юрия Коваля, превратившийся в крутого парня, который уклоняется от пуль, словно Нео из «Матрицы», и лихо выбивает у бандита пистолет каратистским ударом ноги а-ля Джеки Чан. Вместе с ним по следу грабителей идет капитан Болдырев, у которого в повести — «глаза цвета маренго», а в мультике — фигура Шварценеггера, лицо Жана Габена и трубка, как у Шерлока Холмса. Ироничный детектив про мечту любого подростка стать сыщиком — довольно удачная попытка передать на экране теплую лирическую интонацию Коваля, пусть в мультфильме и не услышишь, как «щепка, чирикнув, как воробей, отлетела в кусты», а «телевизор тюкнулся об пол, как сотня сырых яиц». Зато это прекрасный повод перечитать вместе с детьми не только «Васю Куролесова», но и «Пять похищенных монахов» и «Недопеска», которого Арсений Тарковский называл «одной из лучших книг на земле».
«Путешествие муравья», режиссер Эдуард Назаров, 1983
В этой экранизации рассказа Бианки нет музыки — только пение птиц, шелест, стрекот, жужжание и прочие звуки природы, а также реплики насекомых, все до одной исполненные на разные голоса самим Назаровым. В кадре постоянно видны в расфокусе на ближнем плане то листья, то стебли травы — они как будто лишние, мешают, но на самом деле создают эффект подсматривания. Этому служит также отказ от «макросъемки» и сохранение привычных, человеческих масштабов: на экране самые что ни на есть козявки, которые, кажется, и не подозревают о присутствии сотворившего их режиссера. Жуки собираются поглазеть, как букашка вот-вот соскользнет в челюсти мощного рогача, выкопавшего яму-ловушку. Палочка превращается в гусеницу, а потом, через мгновение, в веточку. Муравьи гонят стадо тлей и отбивают одну из своих кормилиц от божьей коровки. Скользят по воде невесомые хохотушки-водомерки. Чтобы разобраться в этой незамечаемой обычно жизни, надо к ней просто присмотреться. Иными словами — заинтересоваться ею. И тогда обычная история о возвращении муравьишки домой превратится в настоящую одиссею.
«В синем море, в белой пене…», режиссер Роберт Саакянц, 1984
Гениальный мультфильм из армянского цикла о веселых и находчивых мальчиках (еще два безусловных шедевра Саакянца — «Ишь ты, масленица» и «Ух ты, говорящая рыба»). Насыщенная символическими и просто фантасмагорическими образами сказка со всей возможной наглядностью иллюстрирует старую мысль о том, что все течет, и сравнительно новую мысль о том, что все относительно. Маленькую рыбу ест большая, а ту — еще больше, кит гоняется за слоном, на дне моря стоит наполненный водой аквариум с рыбками, из рога изобилия сыпятся сундуки с сокровищами, в те же сундуки преобразуются мясорубкой затонувшие корабли, золотая корона распадается на рыбу и краба, а две короны соединяются в капкан... Но среди этого обворожительного волшебства важно не терять присутствия духа — даже если тебя соблазняет всеми материальными ценностями мира красотка с губами Анджелины Джоли, пусть и с рыбьим хвостом. «Оставайся, мальчик, с нами — будешь нашим королем!» — поет дочь морского владыки пленительно-развязным голосом Анаит Каначян, для которой эта песня стала единственным, но неповторимым хитом.
«Крылья, ноги и хвосты», режиссер Игорь Ковалев и Александр Татарский, 1986
Четыре минуты абсурдистского юмора от создателей «Пластилиновой вороны» и сериала «Следствие ведут Колобки» под сюрреалистический, не попадающий в ритм действия, джаз Юрия Чернавского. Смысл этого рисованного анекдота ясен и детям (они любят спорить друг с другом в похожем стиле: «У меня вот какая машинка. — А у меня брат боксер. — А я на самокате умею кататься!»), и взрослым, которые увидят здесь притчу на вечную тему «В чем сила, брат?» Да, можно уметь летать, а можно бегать быстрее, чем иные летают, — но если нет крыльев и сильных ног, можно иметь возобновляемый хвост — и чувствовать себя счастливее всех. Ковалев в начале девяностых улетел в Америку, где «столько вкусного», и добился признания и успеха. Татарский остался в России, нарастил мускулы и сделал свою студию «Пилот» лучшей в стране. «Крылья, ноги… Главное — хвост!» — говорит в конце мультфильма ящерка, напоминающая зрителя, который, когда кончается кино, не расстраивается и спокойно переходит к следующему.
«Добро пожаловать», режиссер Алексей Караев, 1986
Жил себе был лось. Ел мягкими губами ягоды, наслаждался жизнью, пока не повстречал колорадского жука, попросившего его подвезти. Потом добавился паук, затем в гости напросились птицы, белки, медведь, ежи и зайцы — хорошо хоть не львы, орлы и куропатки. Они развели в красивых вместительных рогах коммунальное счастье, а вскоре принялись лосем управлять. Он спасает их от охотников, в награду — цветы, речи и новое население, но внезапно лось теряет рога вместе с их обитателями — потому что время пришло. «А все-таки, — говорит он, — неловко как-то получилось». Удивительно, но эта притча о мягкотелом русском интеллигенте — на самом деле экранизация сказки американца Доктора Сьюза, одного из самых продаваемых в мире детских писателей. (Правда, в оригинале в живых остался только лось — непрошенные квартиранты превратились в охотничьи трофеи.) Мораль проста — уступишь один раз, и все будут на тебе ездить, а ты же будешь при этом чувствовать себя виноватым. Хорошо, что даже дети после этого мультфильма понимают: так жить нельзя.
«Смех и горе у Бела моря», режиссер Леонид Носырев, 1987
Блестящая экранизация произведений архангельских сказочников Бориса Шергина и Степана Писахова. Леонид Носырев нашел этим сказам конгениальное изобразительное соответствие — лубок (но не в смысле китча, а в смысле самобытных картинок). Выросшее посреди северной реки апельсиновое дерево или поставляемые на экспорт замороженные песни — звучит невероятно, но когда бесподобный рассказчик (такой как читающий закадровый текст Евгений Леонов) сообщает об этом, как о чем-то, бывшем на его собственной памяти, в такие выдумки просто нельзя не поверить. Этот мультфильм говорит о русском национальном характере, пожалуй, больше, чем многотомные труды философов. Русский народ скрашивает суровую жизнь замысловатым юмором и фантастическими мечтаниями, воспринимает чудо как нечто само собой разумеющееся, а в самую трагическую минуту и сам способен сотворить чудо — как братья-поморы Иван и Ондреян в финальной новелле: в ожидании неминуемой смерти они создают резной памятник самим себе, чтобы о них просто помнили. Так что детям можно с полным правом сказать: «Вот такая она — наша родина».
«Остров сокровищ», режиссер Давид Черкасский, 1988
Самая вольная и при этом лучшая экранизация романа Стивенсона. Наряду с «Алисой» Ефрема Пружанского и «Приключениями капитана Врунгеля» и «Доктором Айболитом» того же Черкасского эта история сделала «Киевнаучфильм» лучшей после «Союзмультфильма» студией в СССР. Головокружительный каскад трюков и гэгов (чего стоят хотя бы «пулеметная» очередь из пушки и рассыпающийся от накала пират или сквайр Трелони, дубасящий прикладом в картину, принятую за окно). Смелое сочетание анимации и кино. Неограниченное использование сложнейшей техники тотальной мультипликации, когда в каждом новом кадре заново рисуются не только персонажи, но и фон. Сами персонажи, которые доводят зрителей до натуральной истерики не только тем, как они выглядят, но и тем, как они говорят. Мюзикл с текстами идеологически верными, но доводящими эту верность до идиотизма. Пародия на все и вся — от «Семнадцати мгновений весны» до американских вестернов. Все это превращает искрящийся апофеоз постмодернизма в 106 минут непрерывного счастья.
«Корова», режиссер Александр Петров, 1990
Однажды у железной дороги жил сторож, его жена, их сын и корова. У коровы был теленок, которого продали на мясо. «Корова стала мучиться, но скоро умерла от поезда. И ее тоже съели, потому что она говядина. Корова отдала нам все, то есть молоко, сына, мясо, кожу, внутренности и кости, она была доброй. Я помню нашу корову и не забуду», — написал сын в школьном сочинении. Для этой простой истории о том, что быть добрым означает быть благодарным, Андрей Платонов нашел самые верные слова, а Петров — самое верное изобразительное решение, создав мультфильм, от которого взрослеют. Картина сделана в технике живописи пальцами по стеклу: кадры рисуются на освещенном снизу белом матовом стекле медленно сохнущей краской и сменяют друг друга — так что к концу съемок не остается ничего кроме последней нарисованной сцены. Эта дипломная работа, которой Петров защитился на Высших курсах сценаристов и режиссеров, была в 1990 году номинирована на «Оскар». Еще через десять лет он его получит — за другую экранизацию, «Старик и море».
«Серый волк энд Красная Шапочка», режиссер Гарри Бардин, 1990
В этом перестроечном гимне падению железного занавеса Красная Шапочка с русским караваем отправляется к бабушке в Париж, а крадущийся за ней Серый волк по пути поедает мульт-персонажей по обе стороны границы: от Айболита и Крокодила Гены с Чебурашкой, до диснеевских трех поросят и семерых гномов. Метафоры про смерть старого мира и старой мультипликации легко считываются, но скорее взрослыми. Детям же важнее другое: Бардин, как никто умеющий выразить музыку в пластике, лепит своих пластилиновых персонажей в такт советским и западным шлягерам, на которые неувядающий Юрий Энтин сочинил уморительно смешные тексты. Серый волк под тему Мэкки-найфа из «Трехгрошовой оперы» распевает «Эти зубы — просто прелесть! Уходи тоска-печаль! Нержавеющая челюсть, Нержавеющая сталь!», бабушка Тереза, наводя красоту, бормочет Эдит Пиаф, дуэт пограничников блеет «Давно мы дома не были» Соловьева-Седого, а в финале триумфально звучат Jesus Christ Superstar и старинная шотландская песня Auld lang syne, переделанная в пацифистский марш, под который бодро шагают по планете поросята, гномы, крокодил и потерявшая парик бабушка Тереза.
Свежие комментарии