Разделённые вновь. Сиамские близнецы Зита и Гита просят о помощи

Я помню, как услышала голос мамы Зиты и Гиты в первый раз. Это был телефон, стоящий на бензозаправке киргизского села Джанги-Джер, - един­ственная связь с миром для семьи Резахановых, у которой была проблема действительно мирового масштаба. Телефон звонил редко, но, когда к нему просили подозвать Зою (Зумрият), к заправке на космической скорости летела мама сиам­ских близнецов, 11-й (!) год мучившихся в одном теле, с тремя ножками на двоих. Иногда телефон что-то выспрашивал, иногда намекал, давались даже надежды... Зоя хваталась за любую соломинку: круги по всем киргизским инстанциям были за это десятилетие пройдены, оставалась Россия, соседняя, великая и почти родная.

Они ведь по сути наши, Зита и Гита. Их прабабку и прадеда депортировали из Дагестана. Так они родились в стране, где не было медицины, способной их спасти. «Девочки просили меня открыть пошире форточку, чтобы Бог уж точно услышал их молитву: разделите нас!» - вспоминает Зоя. И однажды на заправке раздался звонок из России, который повлёк за собой сложную цепочку: подключилась главный теледоктор страны Е. Малышева, московские детские хирурги с волшебными руками… В марте 2003 г. девочки обрели каждая своё тело, расставшись с «ножкой - бабой-ёжкой» и оставшись каждая с одной почкой и выведенными наружу кало- и мочеприёмниками. И это было чудо.

А потом настала беда.

«Хотим свои ноги!»

- Только сейчас мы понимаем, что все последующие после операции годы были счастьем…

Зоя вспоминает эти годы - с возвращения после 3-летней реабилитации в России домой, - и в памяти встают картины. Вот Гита и Зита пошли с мамой к арыку, плещутся в ледяной воде и хохочут, обдав Зою с головы до ног: «Я делала всё, чтобы дочери не чувствовали себя изгоями, показывала, что это мне нужна их помощь, а не им моя. Мы научились не плакать, а смеяться над своей судьбой. Когда совсем невмоготу, начинали дурачиться, наряжались в лучшие платья и фотографивались, пекли пироги - нет, только не реветь…» Вот Зоя в поте лица доит своих 5 коров - за счёт них и живут. Отец Рашид засевает поле капустой - хватает только на прокорм большой семьи. Вот Зита и Гита приглашены на свадьбу в посёлке: все веселятся, а сёст­ры плачут ночью в подушку: «Хочется надеть платье, как у соседок, а налезают только прямоугольные робы» - линия их тел, 11 лет просуществовавших в страшном соседстве, навсегда искривлена. «Хотим танцевать, но какие танцы на протезах!» Они жмут, трут, ломаются, их нужно менять - и опять надеяться на помощь людей.


Вот девочки заканчивают школу, им уже почти 20, письменное обещание президента Медведева, что сёстры Резахановы будут обучаться бесплатно в России, кануло в Лету вместе с его президентством, мечта стать врачами осталась мечтой. Они же реалистки, Зита и Гита. Мысль стать однажды женой и матерью остаётся наследием дет­ства, они уже всё понимают…

- Жить не хотелось: кому мы такие нужны? - вспоминает сейчас Зита, сидящая передо мной на койке московской больницы. Очки, подключичный катетер, в который круглые сутки льётся лекарство, улыбка с изломами боли при попытке сесть и лексикон пожившей санитарки, который так контрастирует с нежным лицом девочки: «полиурия», «пневмоторакс», «интубировали»… «Проезжали с мамой мимо высотки в Бишкеке - предлагали ей вместе спрыгнуть».

Но и это была ещё не беда. Депрессию, одиночество, свою отверженность миром они победили. Их рецепт не нов - Зиту и Гиту позвало небо. Или они позвали его. И услышали ответ. Поступили в медресе при мечети, что в 8 км от дома, и стали изучать священные книги.

- Мы поняли, что раз не можем стать докторами и лечить тела, то будем лечить души.

Сначала они вылечили две свои большие, несоразмерные телу души, настрадавшиеся, ис­плакавшиеся и всё-таки тянущиеся к свету: ни злобы на судьбу, ни зависти к людям, свет, лучистый свет… Зоя показывает мне SMS от одной из дочерей: «Мама, прости». «Это про те времена, когда мы маму били костылями по ногам, требовали: «Хотим свои ноги, свои!», думая, что вот отрасти у нас по ноге - и мы будем счастливы. А счастье - в другом».


«Счастье не в красоте, в ноге или в богатстве, - написано в дневнике Зиты. - Счастье в том, что у тебя сердце наполнено верой».

«Простите меня, - обращается Зоя к дочерям. - Я стою на своих двоих ногах, когда две мои малышки едва стоят на одной».

Беда пришла два года назад. Сёстры снова разделены.

Тихо умереть
В то время как Гита не только успешно училась, но и уже самостоятельно преподавала детям, судьба Зиты выбрала другую дорожку… Внутреннее воспаление. Выведенная наружу кишка демонстрировала все признаки некроза. Срочно прилетели в Москву, умолили положить в больницу, где прошли две операции, затем - сепсис и кома. «Зита умирает», - получала я тогда эсэмэски от Зои… Она выкарабкалась - схватилась за краешек и повисла над пропастью. Так и висит вот уже 2 года… Температура доходит до 41,8 градуса, сепсис стал хроническим, как и пневмония. Организм изо всех сил сигнализирует, что он так больше не может и не должен. Врачи могут только поддерживать Зиту на плаву - с круглосуточной капельницей и обезболивающим, которое она просит, чтобы ночью заснуть… И ещё... ещё Зое сказали, что Зита скоро ослепнет.

- Когда мне сказали об этом по телефону, я была в метро, во­круг были люди, мне хотелось кричать на весь вагон: «Помогите! Сделайте что-нибудь!» Хотелось вырвать все свои внутренности, чтобы так не болело, но я ехала с каменным лицом. И только в гостинице стены царапала, выла, скулила, как собака, и ничего не могла сделать.

Из дневника Зиты: «Моё сердце плачет от того, что задаётся вопросом: когда всё это закончится? Когда мы все воссоединимся? Сердце плачет моё от того, что устала очень болеть и лежать в четырёх стенах, а где-то там за окном протекает жизнь».

Скоро Зита сама сказала маме, что стала хуже видеть. «Я буду твоими глазами, ты мой ребёнок, никогда не будешь одна в темноте, я клянусь, что всегда рядом будет кто-то, кто будет держать тебя за руку», - пообещала Зоя дочери. Сейчас Зитин левый глаз мёртв. Единственное, что ещё можно сделать, - удалить его, чтобы остановить ухудшения в правом, который сейчас видит на минус 9… Но ни один врач не возьмёт Зиту в состоянии хронического сепсиса на операцию, и Резахановым опять остаётся только открыть пошире форточку…

Я не знаю, услышит ли их молитвы небо, но точно знаю, что эту статью прочитают несколько миллионов россиян. Три из пяти резахановских коров уже проданы, чтобы оплатить перелёты в Москву, отец семейства слёг от тяжёлой болезни и больше не сажает капусту, а Зите, выписка которой из больницы не за горами, чтобы поддерживать жизнь в домашних условиях, каждый месяц нужно внутривенное питание, антибиотики, обезболивающие, кислородные подушки и катетеры на сумму порядка 150 тысяч рублей. Каждый месяц! А молока Зоя и с пяти-то коров сдавала хорошо если на 200 рублей… «У нас два варианта - или тихо умереть, или просить людей».

Им никто ничего не должен. Они даже не гражданки России. Это только французские актёры получают у нас паспорта за один день, Зоино же прошение уже месяцы безответно пылится в коридорах сильных этой страны. В московских больницах, где только и может получить квалифицированную помощь Зита Резаханова, она на птичьих правах, каждую госпитализацию Зоя пробивает вручную. А ведь печать в паспорте могла бы многое изменить…. Но я не к тем, от кого эта печать зависит, обращаюсь. Надежда на других.

Однажды Зиту и Гиту уже спасли. Докричались. Их услышали. Телефон на бензозаправке зазвонил… Услышали люди - не боги. Мы с вами.
источник